Долина грез - Страница 24

— Никаких обязательств и обещаний, помнишь? — Милдред провела ногтем по его нижней губе, сморгнула вдруг подступившие слезы и через силу улыбнулась. — Давай проведем сегодняшний день так, словно завтрашнего не будет. Забудем о том, что нам предстоит.

Ей показалось, что по его лицу прошла легкая тень, но через несколько секунд он произнес:

— Если ты этого хочешь…

— Да, хочу.

— Тогда… — он жадно, с плохо скрываемым желанием прильнул к ее губам, — давай не будем тратить попусту драгоценное время.

Норман целовал ее, и Милдред старалась не потерять голову. Ей не удалось это прошлой ночью, когда она, не раздумывая, бросилась в омут страсти. И сейчас сдержаться было не так-то просто. Ее тело бунтовало против разума, требуя немедленного удовлетворения. Милдред хотела подумать и решить, что она станет делать дальше, чтобы добыть нужную информацию. Норман должен — она была в этом уверена — уснуть, утомленный любовными излишествами. Пусть даже совсем ненадолго, но ей хватит и нескольких минут, чтобы найти то, что нужно, и узнать все.

Губы Нормана все настойчивее ласкали нежную, чувствительную кожу ее шеи, маленькие уши, плечи. Повернув голову, Милдред бросила незаметный взгляд на часы и увидела, что у нее осталось совсем мало времени.

Тут сильные и нежные ладони Нормана скользнули по ее груди, возбуждая и дразня. Понимая, что ни сейчас, ни в ближайшее время ей ничего сделать не удастся, Милдред с мучительным стоном запустила свои пальцы в его волосы и позволила телу полностью отдаться наслаждению.

Милдред, до боли закусив губу, пошла на цыпочках к письменному столу. Норман так и не успел убрать бумаги. Все ее нервы были напряжены до предела. Из спальни доносилось дыхание Нормана. Перед ее глазами мгновенно всплыл его образ. Свободно раскинувшийся на кровати, почти нагой, прикрытый простыней лишь на бедрах… Но она взяла себя в руки и уже более уверенно, хотя все так же тихо, двинулась к столу.

Затаив дыхание, Милдред стала ворошить документы, но делала это так осторожно, что ни один звук не нарушил утренней тишины. Наконец она, кажется, нашла то, что нужно… Но почувствовала, что никак не может разобраться в расплывающихся строчках… Казалось, они прыгают и кривляются, словно насмехаясь над ней. Лишь через несколько секунд Милдред поняла, что это просто дрожат ее руки.

«По Вашему указанию относительно покупки поместья Маркингтон сообщаю о передаче лично в руки адвокату Джералда Фергюсона денежной суммы в размере…»

Милдред с трудом подавила волнение, смешанное со страхом, когда увидела, какую цену Норман платил за поместье Маркингтон. Она вспомнила фотографию этого поместья, иллюстрирующую объявление о продаже в одном из журналов, который совершенно случайно попался ей на глаза. Помимо этого она вспомнила и цену, которую за него просили. Та цена была совсем не маленькой, но все же намного меньше суммы, которую уплатил Норман. Ни один человек, будучи в здравом уме, не стал бы предлагать за него такие гигантские деньги. Нужно быть абсолютно сумасшедшим, чтобы так безумно дорого покупать какое-то поместье. Даже в стремлении оттеснить возможных конкурентов.

Милдред замерла, прислушиваясь; из спальни не донеслось ни единого звука. Неужели Норман проснулся? Она будто приросла к полу… Но в тот момент, когда, как ей показалось, уже все рухнуло и разоблачение стало неизбежным, вновь услышала мерное посапывание и с облегчением вздохнула. Должно быть, Норман только повернулся во сне.

И все же отсюда пора убираться. Милдред совершенно беззвучно положила бумаги на место. Она предусмотрительно оделась загодя, когда была точно уверена, что Норман крепко спит, и сейчас тихо кралась к выходу.

Дверь тихонько скрипнула, когда она ее открывала, но Милдред не стала терять времени на то, чтобы смотреть, не разбудила ли она Нормана. Она на цыпочках пробежала по дорожке к боковой двери гостиницы, молясь, чтобы та была открыта. Так оно и было.

Оказавшись внутри, Милдред обулась и пошла медленней, стараясь успокоить жуткую дрожь во всем теле. К счастью, по дороге в свою комнату она никого не встретила. Едва войдя, она кинулась к телефону. Судя по разнице во времени, в офисе Фини уже работают, и скоро она расскажет Дагласу то, что он так желал знать. А она… она наконец почувствует, как огромный груз упал с ее плеч.

Она подняла трубку. Девушка на коммутаторе в гостинице соединила ее с лондонским номером. Сильно прижав трубку к уху, Милдред услышала решительный голос Бренды, старшего секретаря компании:

— Доброе утро, «Компания Фини».

— Соедините меня, пожалуйста, с мистером Дагласом Фини.

Через несколько мгновений Милдред услышала знакомый голос.

— Фини слушает.

Было достаточно секунды, чтобы представить его себе — самодовольного и напыщенного толстяка с важной физиономией, сидящего в большом, шикарной офисе, где все, вплоть до мелочей, было отмечено логотипом компании. Как человек, для которого важнее всего внешний лоск, Даглас Фини любил, чтобы название компании было обозначено везде, где только возможно, — от униформы официантов из кафетерия до самого маленького ластика в машинописном бюро. Даже на туалетной бумаге стоял штамп «Компания Фини». Все содержалось в стерильной, почти больничной, чистоте. Да и сам Фини был всегда подчеркнуто опрятно одет в неизменный полосатый костюм. Аккуратно подстриженные светлые усики, тщательно уложенные негустые волосы, безупречный маникюр — ходячий образчик респектабельного бизнесмена.